В. Вуколов — «Глубокие корни»

Это будет рассказ о людях одной семьи, которые посвятили свою жизнь авиации. Одни, честно отслужив в ее рядах и покрыв себя неувядаемой славой, с болью в сердце уходили на отдых, другие, полные сил и энергии, с готовностью становились на их место и с энтузиазмом продолжали дело, начатое дедами и отцами. В далекое прошлое уходят корни восходящей ветви поколения авиаторов Туманских, но мы начнем свой рассказ с памятных дней года 1917-го.

ВЕСЬ фронт облетело известие о том, что в Петрограде победил пролетариат, вся власть перешла в руки Советов рабочих, крестьянских и солдатских депутатов во главе с В. И. Лениным.

По-разному восприняли эту весть в 34-м корпусном авиационном отряде старой русской армии, в котором тогда служил летчиком один из Туманских — Алексей Константинович: люди разделились на два непримиримых лагеря.

Туманский, как и тысячи других русских патриотов, твердо решил, что ему не по пути с теми, кто хотел идти против народа. Об этом он говорил смело, открыто.

— Продаешься… — подступали к нему офицеры. — Зря тебе четырех «Георгиев» дали…

— Я честно заслужил эти награды, — возражал Алексей.— Не царя и Керенского защищал в боях, а Родину, народ русский. Вот вам мое последнее слово: буду всегда с людьми, которые желают сделать Россию свободной и могучей страной.

И когда в отряд приехал представитель ревкома и поставил перед летчиками и солдатами вопрос: «Кто за революцию?», Туманский, не колеблясь, шагнул направо, туда, где встали сторонники большевиков, Ленина.

Ревком поручил Алексею Туманскому возглавить авиацию 1-го Минского красногвардейского отряда, созданного для борьбы с польскими легионерами. Не все, конечно, в отряде доброжелательно отнеслись к назначению Туманского, так как знали, что он бывший офицер. Алексей болезненно переживал это. И решил делом доказать, что он — человек, который сознательно борется вместе с большевиками за счастье народа.

На долю авиаторов отряда выпала задача вести разведку, наносить удары по врагу с воздуха. Запасы авиабомб были очень скудными, поэтому Туманский все время требовал, чтобы подчиненные использовали их возможно эффективнее, сам показывал пример того, как надо дорожить боеприпасами.

И все же запасы авиабомб иссякли, Туманский доложил об этом командиру отряда. Тот на минуту задумался, а потом решительно произнес:

— Поезжайте в Петроград к товарищу Ленину. Он нам поможет. Другого выхода нет.

Доверие окрылило его. Теперь он чувствовал себя равным среди тех, кто сражался за победу революции. Но все же червячок сомнения не давал ему покоя: интересно, что думает о таких людях, как Туманский, Ленин?

В СМОЛЬНОМ было многолюдно. Во дворе и на улице толпились вооруженные рабочие и солдаты с красными бантами на шинелях. Чувствовалось, что в этом здании находится штаб революции, ее сердце.

Приняв от Туманского пакет, адресованный командиром отряда Ленину, начальник караула провел его в здание и велел подождать в одной из комнат. Потом он вернулся и сообщил, что Владимир Ильич выйдет через десять минут.

Десять минут — десять вопросов! «Что я скажу ему? — думал Туманский. — Как мне держать себя? Какой он — Ленин, человек, который ведет за собой миллионы?».

Размышляя так, Алексей и не заметил, как вошел Ильич, Туманский вскочил, хотел рапортовать, но Ленин мягко, с улыбкой опустил его руку и сказал:

— Ну, расскажите, юноша, как вы воюете с легионерами?

Глаза у Владимира Ильича были усталыми, но зорко, внимательно и в то время очень доброжелательно смотрели на собеседника. Это успокоило Туманского, и он начал отвечать на вопросы Ленина. Владимира Ильича очень интересовали подробности боевой деятельности авиаторов:

— Как вы летали на германском фронте? Как летаете сейчас? А какое ваше мнение о самолетах иностранного производства?

Туманский ответил, что русский, щетинистый «Вуазен» ему нравится больше, чем самолет французского производства.

Ленин оживился:

— Если наш «Вуазен» лучше французского, значит, мы можем строить свою авиацию не хуже их. Это очень хорошо! — и тут же спросил: — А каково ваше мнение об «Илье Муромце»?

Туманский сознался, что с этим самолетом ему сталкиваться не приходилось, но слышал о нем хорошие отзывы от товарищей.

Ленина интересовало многое. Он, в частности, спросил:

— Как солдаты восприняли известие на фронте о победе революции?

Туманский рассказал, что авиаторы разделились на «правых» и «левых» во время собрания. Ильич весело рассмеялся и, обращаясь к сопровождавшему Алексея солдату, сказал:

— Вот видите, как быстро и просто решили товарищи важнейший вопрос их совести и всей жизни.

Взгляд Владимира Ильича остановился на груди Алексея, где из-под расстегнутой бекеши виднелся золотой «Георгий».

— Вы, кажется, офицер? — спросил Ленин и, услышав, что Туманского произвели в прапорщики за боевые заслуги, произнес фразу, которая глубоко врезалась в память

Алексея и определила всю его дальнейшую судьбу: — Это очень хорошо, что вы сразу перешли на сторону Советской власти. Нам нужны честные специалисты, а скоро их потребуется много.

«Какой ясный ум, какая великая энергия!», — твердил Туманский и с радостью чувствовал, что в его душе поднимаются какие-то новые, дотоле не известные ему самому силы. Хотелось немедленно оказаться на фронте, быстрее покончить с контрреволюцией, а потом, засучив рукава, строить, строить что-то большое, светлое, то, о чем думал Ильич, — заводы, фабрики, новые отношения между людьми…

МЫ СИДИМ, с Туманским в его небольшом, уютном каби-нете. На столе перед нами — семейный альбом, вырезки из газет, в которых сообщалось о героизме и самоотверженном труде военного летчика, а затем летчика-испытателя А. Туманского, копии приказов по Воздушному Флоту с высокой оценкой деятельности ветерана авиации. Алексей Константинович любовно разглядывает старую фотографию и говорит:

— С этим снимком связаны радостные воспоминания о моем первом ордене Красного Знамени. Это было в 1920 году…

Однажды в разведке Туманскому удалось засечь вражеский аэродром. На поле стояло шесть хорошо замаскированных машин. Самолетов в отряде было мало, но желание разбомбить вражеский аэродром было огромное. Алексей Константинович предложил по тем временам дерзкий план: вылететь ночью с таким расчетом, чтобы на рассвете внезапно появиться над интервентами. План был одобрен. Туманскому дали прикрытие — два истребителя. Но погода была скверная — шел дождь, и истребители вернулись домой. Однако экипаж «Ильи Муромца», возглавляемый Туманским, продолжал полет к цели. Как и было рассчитано, бомбардировщик неожиданно появился над вражеским аэродромом и нанес по нему бомбовый удар…

Тогда газета «Известия» рассказала своим читателям о геройстве и мужестве летчика Туманского и возглавляемого им экипажа «Ильи Муромца», который бомбовыми ударами на вражеском аэродроме уничтожил четыре английских самолета из шести. А в приказе по Воздушному Флоту № 54 от 24 сентября 1920 года сообщалось, что Туманский за этот полет был награжден орденом Красного Знамени.

— Алексей Константинович, а ведь вы, кажется, были летчиком-истребителем?..

— И вдруг стал летать на тяжелых самолетах?.. Это вы хотели спросить? — говорит Туманский. — Видите ли, Владимир Ильич был высокого мнения о летно-технических качествах первого в мире тяжелого бомбардировщика «Илья Муромец». Да и сам я это почувствовал в беседе с Владимиром Ильичем. Мне представилась возможность уйти в дивизион, который имел на вооружении эти самолеты, и я ушел туда. Всю гражданскую войну я летал на «Муромце», а когда стал летчиком-испытателем, то стал испытывать тяжелые бомбардировщики.

Перед нами фамильная фотография Туманских.

— Здесь почти вся наша семья, — говорит Алексей Константинович. — Как-то собрались вместе (у меня ведь шесть братьев) и решили сфотографироваться.

— А ваши братья тоже авиаторы?

— Да. Вернее — пять из шести. Мы с ними еще в гражданскую войну вместе воевали, одним экипажем, так сказать.

Свою авиационную жизнь братья Алексея Константиновича начали в 1918 году, добровольно вступив под его командование. Их памятная встреча состоялась в Тамбове, где Алексей командовал авиационным отрядом. Григорий был назначен штурманом, Юрий — мотористом, а Сергею, тогда еще подростку, старший брат сказал:

— Тебя пока по сапожному делу пристрою. Будешь сапоги летчикам и механикам чинить. Присмотрись, как Юрий работает, и тебя в младшие мотористы произведу.
Братья недолго задержались в Тамбове. Отряд направили на Восточный фронт — бить Колчака. С Восточного фронта Туманские полетели на Царицынский. К четырем братьям здесь присоединился пятый — Лев Так, неразлучной семьей, они дрались с врагами молодой Советской республики.

ШЛИ годы. Кончилась война. Алексею Туманскому пору-чили организацию одной из первых в нашей стране линий Гражданского воздушного флота Москва —Харьков.

Бомбардировщики «Илья Муромец» теперь брали почту и пассажиров. На одном из таких воздушных кораблей летали братья Туманские.

Сбылась мечта Сергея. Он стал мотористом. Сергей и братья мечтой уносились дальше. Советская власть, за которую они сражались, открыла им широкие пути. Григорий, демобилизовавшись после войны, поступил в технологический институт, стал инженером. Юрий и Сергей окончили в Ленинграде школу авиационных техников, а затем учились в Академии имени Н. Е. Жуковского. Лев тоже окончил авиационное училище.

Мы открываем новую страницу семейного альбома Туманских, с интересом слушаем объяснения, которыми сопровождает снимки Алексей Константинович.

— Братья всегда с волнением слушали меня, когда я рассказывал им о встрече с Лениным, — говорит Туманский. — Отправляя каждого из них на учебу, я считал своим долгом напомнить им слова Владимира Ильича: «Нам нужны честные специалисты, а скоро их потребуется много». И я не ошибусь, если скажу, что эти слова так же, как и для меня в свое время, стали для моих братьев определяющим началом в жизни. Все они учились настойчиво и стали неплохими специалистами.

Алексей Константинович не склонен преувеличивать. Действительно, сам он и его братья добились многого.

Широко известно в нашей стране имя Сергея Константиновича Туманского — Героя Социалистического Труда, лауреата Сталинской и Ленинской премий, творца авиационных двигателей, доктора технических наук. От моториста до генерального конструктора — вот путь, который прошел он за годы Советской власти. Мотор конструкции С.

Туманского стоял на самолете «Москва», на котором В. Коккинаки летал в Америку. В годы Великой Отечественной войны Сергей Константинович создал двигатель для бомбардировщика «ИЛ-4», на котором наши летчики летали в глубокие тылы противника и наносили смелые бомбовые удары по стратегическим объектам врага. А за последнее время коллектив конструкторов и инженеров, возглавляемый Сергеем Константиновичем, создал двигатель для самолета «ТУ-104». Моторы, в конструировании которых участвовал Сергей Туманский, придирчиво принимали его братья подполковник Лев и инженер-полковник Юрий Туман-ские.

Алексей Константинович остался верен профессии летчика. 36 лет провел он за штурвалом самолета, налетал более 2 миллионов километров, пробыв в воздухе свыше 10 тысяч часов. Алексей Туманский 20 лет своей жизни посвятил труду летчика-испытателя. За это время через его руки прошло более трех тысяч опытных и серийных самолетов-бомбардировщиков.

Сейчас военный летчик Алексей Константинович в отставке. Но он продолжает внимательно следить за развитием авиации, в создание которой внес посильную лепту. Правда, об этом Алексей Константинович скромно умалчивает, но зато он с гордостью говорит о тех членах семьи, которые достойно продолжают авиационный род Туманских.

В конструкторском бюро, где создаются новые авиационные двигатели, работает ведущим конструктором племянник Алексея Константиновича Туманского — Юрий Иванович Гусев. Сын Сергея Константиновича — Дмитрий (племянник Алексея Константиновича) после окончания десятилетки трудится на авиационном заводе, дочь Оксана учится на втором курсе Московского авиационного технологического института.

— Моя дочь Галина, — говорит нам Алексей Константинович, — старший технолог и работает сейчас в лаборатории двигателей Академии наук. Радует меня и ее сын Дмитрий.

Он собирается поступить в Московский авиационный институт.

Помолчав немного, Туманский добавляет с улыбкой:

— Дмитрий мечтает о ракетопланах, которые полетят на другие планеты. Заманчивая мечта!

Как корни, глубоко уходящие в землю, питают дерево живительной влагой, и оно шумит своей могучей кроной, так и у Туманских, старших и младших, беззаветная любовь к Родине рождает богатырские силы, не дает им покоя, ведет их вперед.

 

Время и люди. Очерки. М., 1960. Библиотечка «Красной звезды»

ПОДЕЛИТЕСЬ ЗАПИСЬЮ



КОММЕНТАРИИ