Помогай Солнцу (статья 1973-го года о Михаиле Пришвине)

Эта статья была опубликована в 1973-м году к 100-летию замечательного русского писателя Михаила Пришвина. 4-го февраля отмечается уже 150 лет со дня М.М. Пришвина и к этой дате публикуем эту статью. 

М.М. Пришвин
М.М. Пришвин

Сто лет жизни… Это не так уж и много, тем более если речь о Михаиле Михайловиче Пришвине, писателе мудром и навечно сроднившемся с живой жизнью леса, земли. Ни пашне, ни лесу сто лет никакой не предел, а пора подлинной зрелости, когда каждая живая клеточка зеленого великана, каждая горсть взрыхленного пласта только входит в силу. Многое из давно написанного Пришвиным умиляло и прежде, но только сейчас доходишь умом до самого заветного. И получается, что хоть и сто лет писателю, хоть и нет его, а он есть, он молод, дееспособен, твой современник. И ты входишь в мир его книг, будто в лес входишь. Кто, когда его сажал, с какою мукой вырастил? Об этом чаще всего не думаешь. Слушаешь тишину, берешь ягоду, радуешься муравьям и шустрому поползню — и вдруг прозреваешь, постигая вчера еще непостижимое. Пришвин — такой вот лес. Сколько раз в него войдешь, столько раз на свет родишься.

«Свет» — одно из любимых слов Михаила Михайловича. Он много побродил по свету. Весна света — пятое время года, открытое Пришвиным, подаренное нам. Это и философское — неохватное и пронзительно-сладкое понятие — свет: свет души, свет жизни. Светлы его книги. А ведь они-то и есть его наследие. Он и сам родился в канун весны света — 4 февраля. И всю жизнь, по свидетельству современников и дневниковых записей, как бы излучал энергию света. До смертушки волновался Михаил Михайлович судьбой родной страны.

Так кто же он, этот человек, столетие со дня рождения которого так нежданно подкатило? Перелистаем книги. Фенолог? Да. Охотник? Да. Географ? Да. Очеркист? Да… Но и не только! Трижды не только. Еще и Сказочник с большой буквы, а это значит — поэт и мудрец жизни одновременно. Пришвин сам как-то объяснил: мол, 40 лет на прокрустовом ложе очерка… Но мыто знаем, что внутри его очерков, рассказов, романов — с первой до последней строки — всегда дышал, готовился к старту жизни живой зародыш правдивой сказки. А сказка — жанр высшего пилотажа.

Михаил Михайлович Пришвин хотел одного и очень определенного: света для людей и в людях. Чтобы освобождение (социальное и психологическое) сделало всех нас разными, неповторимыми и в то же время слитными воедино чувством истинного товарищества и общей высокой целью. Он с детства мечтал разорвать «кощееву цепь», опутавшую, сковавшую людей. А легко ли такую мечту носить на сердце полвека творческой жизни! Но Пришвин понимал искусство как поведение. И такое понимание назначения художника — тоже его открытие. Не важно, что открыл его не он первый, не он последний. Важнее, что он к этому пришел.

В поисках себя, в поисках истины писатель немалые дороги исходил за волшебным колобком. И нашел то, что искал,— себя, свое поведение, свои книги, своих читателей, наследников вековой корабельной рощи. «Весь мой путь был из одиночества в люди». В этом весь Пришвин, его эволюция как личности.

«Помогай солнцу!» — завет Михаила Пришвина каждому из нас. Нет, он не был просто прохожим, не был созерцателем. Он видел и темное и светлое, но дело свое вел только в светлую сторону и потому был и остался на века именно тем Пришвиным, которого сегодня чествуют не одни любители природы, звонкой капели и писка синиц.

Рождение художника пришвинского масштаба — процесс многолетний, всегда сложный, мучительный. Но вот М. Горький ни разу не усомнился в Пришвине, в его даре, предназначении, в его личности. Атмосферу пришвинских книг он называл «геооптимизмом». Да ведь не всем под силу стать «геооптимистом»! Пришвин им стал. Ему помогли самобытнейший талант и чувство собственного достоинства.

Сегодня все, кто любит Михаила Михайловича Пришвина, еще раз оглянутся на его дорогу в сто лет. И непременно испытают горячее чувство гордости за человека Пришвина. Студентом он входил в кружок марксистов, перевел «Анти-Дюринг» Ф. Энгельса и книжку А. Бебеля, читал рабочим Риги «Капитал» К. Маркса, за что и отбыл срок в одиночке Елгавской тюрьмы. Потом ссылка под гласным надзором… «Юность моя была обыкновенная для интеллигента, революционная». Это из автобиографии Пришвина. Он познал и ностальгию политического эмигранта. Благо, за годы отлучки получил в Лейпциге не тольно суровые уроки жизни, но и диплом агронома. А потом снова Россия, обострившееся чувство Отчизны, работа земским агрономом под Москвой и в Москве, в Петровской (ныне Тимирязевской) сельскохозяйственной академии и на Опытной станции в Луге. Все ли помнят, что первая книга его была «Картофель в полевой и огородной культуре»! И только в 1906 году тридцатитрехлетний Михаил Михайлович отправился в северные леса, к людям, хранящим фольклор, чтобы «восстановить свое творческо-человеческое достоинство». На севере и родился этнограф, естествоиспытатель, автор книги «В краю непуганых птиц».

Бесполезно цитировать настоящего поэта и сказочника, потому что цитировать можно бесконечно. Лучше Пришвина перечитать. Всего. И то, что написано до революции, и то, что написано после нее, и то, что опубликовано после смерти. А после января 1954 года, когда Михаила Михайловича не стало, в свет вышли «Корабельная роща», «Повесть нашего времени», «Глаза земли», «Осударева дорога», «Незабудки», «Дорога к другу»… Видно, не зря, говорят, любил Михаил Михайлович присловье: «Помирать собирайся, а рожь сей». И он сеял.

Знание и поэзия. Зерно и слово. Деревья, птицы, люди. Таков свет Михаила Михайловича Пришвина, разорвавшего «кощееву цепь» дочеловеков. Он знал, что одни люди добывают огонь, другие только пользуются им. Так было. Но так быть не должно! Пришвин сам это понял и помог понять нам. Быть может, это еще одно открытие Пришвина? Перечитайте его.
И все же нельзя не процитировать, по-моему, главного:

«Я художник и служу красоте так, что и сам страдающий бог, роняя капли кровавого пота, просит: «Да минует меня чаша сия». Я призван украсить наш путь, чтобы несчастные забыли свой зимний крест и дождались новой весны».

Так что Пришвин сам помогал солнцу.

Н. БЫКОВ

Журнал «Огонёк» № 6 за 1973 г. 

ПОДЕЛИТЕСЬ ЗАПИСЬЮ



КОММЕНТАРИИ